Окопный конец года на рубежах Харьковщины: подвалы для российских отказников, каторга для вахтовиков

Окопный конец года на рубежах Харьковщины: подвалы для российских отказников, каторга для вахтовиков
Российская линия “зубов дракона” где-то под Сватово. Фото из кремлевских СМИ

С наступлением зимы ход боевых действий снова серьезно замедлился. Когда почва промерзнет, вероятно новое обострение, хотя и сейчас канонада не смолкает – в частности, на луганско-белгородско-харьковском пограничье. Всё более очевидным становится, что требования каждой из сторон даже о начале переговоров категорически неприемлемы для другой, что приводит американских и европейских официальных лиц к выводу о маловероятности серьезных дискуссий о прекращении войны в ближайшем будущем.

Неудивительно, что российских разнорабочих массово зазывают через сайты объявлений и ВКонтакте на фортификационные работы в Белгородской, Луганской и Запорожской областях. Предлагают работу вахтой от 30 до 90 дней с зарплатой якобы от 89 до 258 тыс. рублей. Соискателям нужно копать окопы, строить укрепления и блиндажи, собирать деревянные щиты для укрепления траншей, устанавливать противотанковые пирамиды и обшивать вагончики сталью. В описаниях вакансий говорится, что берут без опыта, главное быть физически здоровым – но работа найдется и для инвалидов. Обещают довезти, кормить и расселить за свой счет.

Набирает персонал в основном ООО “СтройКом”, строившее Крымский мост, олимпийские объекты, газпромовский небоскреб “Лахта-центр” в Петербурге. На сайтах отзывов о работодателях можно найти множество свидетельств о том, почему с этой структурой не стоит связываться: проживание в армейских палатках, отношение “как к мясу”, зарплаты с задержкой и в разы ниже обещанных – “меньше московского сторожа”, штрафы за всё и вся, огромная текучка кадров, деньги на обратную дорогу нужно иметь с собой заранее. География таких историй – от оккупированных Мариуполя и Донецка до Сибири, но ограничимся тем, что имеет отношение к Слободскому краю. Анонимный рассказ от 15 декабря 2022 г.:

“Такой шараги за всё время работы не встречал. Поехал на работу машинистом экскаватора, до объекта добрался неделю, сначала приехал в Ижевск, там привезли в офис, народу 200 человек. Прошёл медосмотр в этом балагане, затем нас загрузили в автобус и повезли в Валуйки. Там переночевали и утром поехали в Луганскую область, завезли в школу, поселили в спортзал, народу человек 500 в одном спортзале, механизаторы, рабочие, всё в одном помещении. Антисанитария сплошная, почти весь народ простывший, некоторые кашляли с кровью, короче полный [censored]. На 500 человек поставили душ на улице с тремя кабинками и бойлером на 50 л. Ели на улице как животные. Но это полбеды, нас механизаторов было 22 человека, экскаваторов нет, бульдозеров нет. Заключили договор 1000 час, но этих денег не заплатили, объяснив это тем, что мы механизаторы не работали, хотя нашей вины в этом не было, т.к. техники не было, а на лопате работать никто не стал. Едешь механизатором – могут посадить на самосвал, меня тоже хотели, но у меня права категории В, а им [censored] еле откусался. В итоге договор заключён с 30 ноября, вывезли нас 6 декабря, уволили 9 декабря. Расчёт приходит не поймёшь как, некоторые мужики до сих пор не получили, и рассчитали вместо 1000 за час по 600 рублей, минус подоходный, на руки получил 22 000. Короче, контора “Рога и копыта”. Ловить там нечего, они занимаются там отмыванием денег, если хотите оставить здоровье и нервы – можете ехать) Мужики там знакомые остались, кто на кранах работает, кто на самосвале, по профессии работа закончилась, сказали “идите на лопаты”, чё за бред… В общем, никому не рекомендую туда ехать”.

Другой, где локацией указан Белгород, пришел 18 декабря. От плотника, который выдержал совсем недолго из-за попадания под обстрел:

“Кормили плохо, была большая влажность, все болеют, кашляют, чихают – это пофиг, в 4:10 утра прилетели 3 снаряда прям в школу, было страшно. Отработал 1 день, ничего не заплатили, никакой страховки, только за 1 отработаный день. Не компенсировали утерянные вещи, ни разбитый телефон и так далее, домой отправили как бича”.

Еще один – от 23 декабря, Валуйки. Автор тоже плотник 5-го разряда, но тот же или нет – неизвестно:

“Обманивают людей и кидают. Приезжаешь за 3000 км работать, а в итоге рога и копыта. Начиная от начальства, заканчивая комендантами все редкостные [censored]. На вахту в ЛНР, в итоге, отработав 6 дней, отправляют домой без денег как бича. Кормят обещаниями, твари. Рабские условия труда. Однообразная баланда. Суточные даже не дали. Хотя оформление полностью официальное”.

По-видимому, компания рассчитывает на то, что у приехавших работать не будет возможности сразу уехать обратно, а когда они отработают одну вахту и всё бросят, уже не останется сил выяснять отношения. “Там уже есть погибшие из-за тяжелых условий труда. Холод, грязь, вечно мокрые, почти все простужены, лечатся кто как может. Не до больных, когда столько раненых… Слышал о двух умерших от воспаления легких из московского отряда копателей в Луганской области. Ночуют около Луганска, и каждое утро их возят к линии фронта. На время обстрелов прячутся в блиндажи. Поговорить напрямую со СМИ не соглашаются”, – добавляет для “Ассамблеи” российский левый активист Павел Белых.

Смотрим по теме: “Купите рабочего, дешево-дешево”. Как харьковчане в 1917 г. захватывали предприятия, чтобы не допустить их закрытия начальством.

This image has an empty alt attribute; its file name is eUzw35C.png
Если хочешь быть рабом – добро пожаловать в “Стройком”!

Смотрим по теме: Работа для мужчин в Харькове. Как мобилизация и закрытые границы влияют на оплату труда в конце 2022 г.?

Но, справедливости ради, у этих работяг хотя бы есть паспорта и они могут уволиться по собственному желанию. А ведь вахтовиков могут и записать в какую-нибудь ЧВК, заставив воевать под страхом казни. “Зафиксировано 15 случаев страшного обмана ценой в жизнь! Стало известно, что мужчины, которые имеют опыт вахтовой охраны, попали в ловушку обмана. Безработные искали работу через сайт Avito, находили очень заманчивые вакансии на предприятии “Европолис”. Каждому предлагалась вахтовая работа на нефтебазе (3-4 месяца), зарплата 200-240 тысяч рублей в месяц. Договор нужно было подписывать в Краснодаре. Мужчин предупреждали, что вахта может быть в любой точке России! После подписания договора выезд на вахту был ночью, автобусами. Только оказывались они не на вахте, а в Луганске! После чего – шлем, оружие и угрозы. Отказаться было невозможно, так как весь пакет документов изымался. Читайте внимательно документы, которые подписываете, ведь такая “вахта” может быть ценою в жизнь!” – писал еще осенью паблик “Типичный Крым”.

И всё же, даже бесправным мобилизованным ВС РФ на линии Сватово-Кременная, открывающей ворота с нашего региона на Донбасс, удается протестовать против отправки в бой. Еще в начале декабря “Ассамблея” информировала, что нелегальный подвал для таких в селе Зайцево был расформирован благодаря стойкости тех, кого там прессовали, и публичной огласке. Почти всех из около 300 насильно удерживавшихся вывезли в РФ, предлагая служить в тыловых частях и больше не бросать на передок. Еще один такой лагерь для отказников обнаружился в селе Макарово на луганско-ростовской границе. Некоторых из примерно 90 бойцов, сидевших там более месяца, по состоянию на середину декабря тоже отправили в РФ.

Один из прошедших подобные застенки заявил об избиении, закапывании живьем и имитации расстрела из-за контактов с журналистами. 25-летний Роман Мартынов был мобилизован 24 сентября из Брянской области. На сборном пункте с ним было проведено одно занятие со стрельбой из автомата, после чего 1 октября он был направлен на передовую в Луганскую область. На следующий день Роман отказался от участия в боевых действиях, после чего прошел последовательно через три подвала для отказников в “ЛДНР”. После публикации сведений о подвалах в Рубежном и Кременной его заподозрили в сливе информации и, по его словам, подвергли пыткам.

15 ноября Мартынова направили для прохождения военно-врачебной комисии. Дали освобождение от исполнения обязанностей военной службы до 7 декабря, на следующий день он добрался до Москвы, где обратился за помощью к адвокату Максиму Гребенюку. 12 декабря они подали заявление о преступлении на имя руководителя Главного военного следственного управления СК РФ. В заявлении Мартынов утверждает:

“Бил один человек, кулаками обеих рук. Кисти и пальцы рук военнослужащего были в тактических перчатках, а удары наносились в голову и по корпусу. Человек нанес мне не менее трех ударов кулаком правой руки в левую сторону головы, и не менее трех ударов кулаком правой руки в левую сторону корпуса.
Меня спрашивали, кто мог рассказать журналистам местоположение “центра отказников” (где мы сейчас находились), недвусмысленно предполагая, что это был я. Я отвечал, что таких данных никому не сообщал, так как до настоящего времени точно даже не знаю, где именно мы находимся.
Меня поставили на колени лицом к стене, произвели выстрел из автомата и сказали, что прямо сейчас могут прострелить мне колени и “затрехсотить” меня.
Далее они подняли меня на ноги, и не сняв повязки с глаз, не развязав руки, вывели на улицу. Меня провели несколько десятков метров и бросили в какой-то канализационный колодец. Колодец был узкий, пустой, без воды, глубиной около 1,5 метров. Мне не давали возможности выпрямится, я сидел “на корточках” на дне колодца.
Вооруженные люди мне сказали, что сейчас закопают меня заживо, если я не скажу им правду. Подкрепляя угрозы действием, они стали сбрасывать земляной грунт прямо в колодец”.

20 декабря издание “Медиазона” написало о двух бывших узниках Зайцево из считающейся элитной 27-й мотострелковой бригады с дислокацией в Москве. Москвич Дмитрий Панов и пскович Игорь Никонов, реальные имена которых изменены, подписали краткосрочные контракты и попали в конце лета под Изюм. Оказывается, волнения в подразделении начались уже вскоре после отступления с Харьковщины:

“По словам Дмитрия, позже он узнал, что его роту из ста с лишним человек вообще не собирались эвакуировать. Многие были вынуждены бежать лесами к российской границе. “После этого случая у очень многих парней глаза перестали гореть ярко и потускнели от осознания того, что мы просто здесь не солдаты и не защитники, мы нечто иное. Потом поняли, что мы здесь расходный материал”, – жалуется он.
На подмогу пришел исполняющий обязанности замначальника штаба батальона с позывным Рыба, некогда воевавший в Сирии, единственный из командования, как говорят Панов и Никонов, кому доверяли и кого искренне уважали солдаты. По словам добровольцев, если бы не Рыба, им, скорее всего, не удалось бы избежать окружения и выйти живыми из лесов под Изюмом.
Из Изюма роту Панова и Никонова перебросили в восточную часть Купянска. Правый берег реки Оскол, которая делит город пополам, к середине октября перешел под контроль украинских войск, продолжавших активно продвигаться по Харьковской области. В начале октября роту Панова на время вернули в российский приграничный город Уразово Белгородской области. Там москвич пробыл около двух дней: звонил родственникам, покупал одежду и медикаменты.
Следующий приказ – удержание позиций на фронте в Луганской области – Дмитрий и еще около ста человек отказались выполнять, выступив против задержания командира Рыбы: после отступления из Изюма офицера забрали то ли сотрудники военной полиции, то ли ФСБ, рассказывают добровольцы, из-за того что тот самостоятельно принял решение об эвакуации солдат. В этот же день Рыбу отпустили, и военные подчинились приказу командования.
В середине октября рота, в которой служили Панов и Никонов, окопалась в Луганской области близ Новоселовки. По словам Панова, они стояли на постоянно обстреливаемых ВСУ позициях: прятались от дронов и принимали на себя огонь артиллерии и танков, ежедневно теряя людей.
После того как Рыба подорвался на мине, командование перешло к другому майору. Его назначение военнослужащие встретили с недовольством: ходили слухи, что этот командующий бросил свои подразделения при отступлении из Изюма. Безразличие командования к солдатам подрывало у сослуживцев желание воевать, добавляет Панов. 
В конце октября и начале ноября Никонов и Панов встретили на фронте первых мобилизованных. Те рассказывали, что их бросили на передовую и после одного из столкновений с ВСУ из 80 мобилизованных на поле боя остались лежать 50 трупов.
В ноябре подразделение Панова отступило в Сватово, вместе с ним отступали и мобилизованные. Их истории во многом похожи друг на друга: у новобранцев не было денег, еды, воды, а командование их бросило. Ночью они прятались по подвалам и в лесополосах. “А потом они просто приняли решение уйти с фронта, – рассказывает Панов. – Даже был случай, что 76 человек приблизительно просто ушли из своих позиций. Они в итоге вышли в Воронежскую область”.
В Сватово Панов и его сослуживцы впервые столкнулись с полковником Владимиром Румянцевым, замкомандующего 1-й танковой армии по военно-политической работе. Полковника уже упоминали герои текстов “Медиазоны”, они рассказывали, что Румянцев разъезжает по прифронтовым лагерям “поддатым” и запугивает тех, кто отказывается воевать. Так случилось и в этот раз.
Как вспоминает Панов, полковник приехал под Сватово 3 ноября и говорил покинувшим фронт солдатам, что “мужик должен воевать” и противостоять танкам с автоматом в руках, называя всех “дезертирами”.
Десятки солдат, выживших после отступления из Купянска и боев под Сватово, больше не хотели оставаться на фронте, рассказывает Игорь Никонов: “Мы в отказ пошли. И вот он нас посадил в тюрьму, требовал, чтобы мы пошли на передок”.
Румянцев угрожал отобрать оружие и отправить отказников в окопы на первую линию фронта. “Говорил, сейчас свяжет нас, приедет спецназ. Говорил: “Я кину вас под огонь ВСУ без оружия, без всего”, – вспоминает Дмитрий. – Мы не могли поверить в то, что это говорил командир, высокий начальник именно с нашей, российской стороны”.
Возвращаться на передовую тогда отказались около 60 человек, утверждает Панов. Всех посадили в КамАЗ и повезли в поселок Зайцево на территории самопровозглашенной ЛНР. Отказникам объяснили, что их перемещают в “центр восстановления боеспособности”, который сотрудники военной полиции еще называли “центром восстановления психического здоровья”.
В Зайцево Дмитрия Панова привезли 5-6 ноября. “Центром восстановления боеспособности и психического здоровья” оказался подвал в местном доме культуры, где уже сидели еще 70 человек. Дырявые стены, с потолка капает вода – в этих условиях военные жили неделями, по словам Панова, в основном те, кто выжил при отступлении в Харьковской области и отказался возвращаться на фронт. Дмитрий нашел себе фанеру и спал на ней. “Мне кажется, даже в тюрьме условия лучше”, – говорит Панов.
Подвал был вместительным, и на протяжении двух недель туда привозили все больше военнослужащих, поэтому в какой-то момент там содержалось около 300 человек, утверждает Дмитрий.
Несколько раз в Зайцево приезжал полковник Румянцев и снова сыпал угрозами. “Говорил, что ваших детей будут унижать в школе за то, что их папа оказался дезертир”, – вспоминает Панов. При этом многие не отказывались служить, объясняет он, но просили перевести их в “нормальное подразделение”, подальше от линии фронта. Некоторым мобилизованным в итоге удалось вернуться в Россию, где они продолжают служить в части. Панов же решил, что больше не хочет иметь ничего общего с российской армией.
Москвич провел в сыром подвале 14 дней. 22 ноября Дмитрию сказали, что он может возвращаться в Россию, поскольку его трехмесячный контракт с Минобороны закончился. Через три дня вместе с Никоновым, чей контракт тоже истек, они добрались до Москвы.
Почти сразу после возвращения сослуживцы написали заявления в военно-следственное управление СК, требуя привлечь к уголовной ответственности полковника Румянцева и еще трех командиров, бросивших их под огонь украинской артиллерии.
Сейчас Панов и Никонов продолжают числиться в 27-й мотострелковой бригаде. Несмотря на окончание контракта, мужчины почти ежедневно ходят отмечаться в часть, чтобы их не сочли дезертирами. Уволиться со службы они не могут из-за действующего президентского указа о “частичной” мобилизации. Вспоминая две недели, проведенные в лагере для отказников, Панов говорит, что никогда не видел в одном месте столько разочарованных в российской армии людей. “Они не могли поверить, что собственная страна повернулась к ним задницей. Люди не могли поверить, что так военное руководство может обходиться со своими солдатами”, – рассуждает Панов”.

Следующий инцидент столь прекрасен, что нечего даже и комментировать. Просто оставим это здесь:

Чего ждать с точки зрения всего этого в следующем году? Вынуждены будем согласиться с Telegram-каналом “Антивоенный больничный”, что кремлевский режим влип, и уже отдает себе в этом отчет. Но выйти из тупика не может – слишком запутался российский правящий класс в этой кровавой паутине. Вынудить Киев пойти на почетный для Кремля мир с помощью уничтожения энергетической инфраструктуры не получается. Остается повторять Верденскую мясорубку, с надеждой, что получится не как в 1916-м:

“Исторически Россия завершала неудачные войны из-за поражений не на фронте, а в тылу. Во время Крымской войны союзники дорогой ценой захватили Севастополь, но не смогли уничтожить русскую армию. Главной угрозой царизму были не англо-французские экспедиционные войска, а растущее по экспоненте число крестьянских восстаний и опустевшая казна. Это повторилось и в ходе русско-японской войны. Цусима, Порт-Артур и Мукден стали унижением для империи, но ее военный и экономический потенциал все же был значительно выше, чем у Японии. Подписать тяжелый Портсмутский мир Николая II заставила революция в Питере и Москве, а не мощь микадо. В Первую мировую конец войне тоже пришел благодаря тылу, а не фронту. Революции в России, Германии, Венгрии, революционная ситуация во Франции, Италии и даже Британии оказались важнее пушек и огнеметов.
Сейчас роль тыла в завершении войны обсуждают гораздо меньше, чем боевые действия. И это большая ошибка. Протест мобилизованных или их родственников, неуклонное падение поддержки войны и дискредитация режима в глазах простых россиян – важнее для дела мира, чем танки, самолеты и пресловутые HIMARS”.

Хотелось бы верить, что грозный призрак 1917-го, столь ненавистный для всех патриотов золотых унитазов по обе стороны фронта, уже на пороге. Пока что, конечно, такое предновогоднее пожелание выглядит фантастикой из алкогольных предостережений кремлевского дежурного клоуна Медведева, но если эта бойня затянется на 2-3 года, то почему бы ему и не воплотиться? Увы, наряду с такиммаксимально оптимистичным вариантом нельзя исключать и наихудший: восьмилетняя ирано-иракская война в 1980-х унесла сотни тысяч жизней, тоже зайдя в позиционный тупик и сопровождаясь массовым разложением войск. Однако окончилась ничьей, еще больше укрепив оба режима, причем один из них вполне себе царствует по сей день, ввязавшись даже в агрессию против Украины. Как бы там ни было, оставайтесь с нашим журналом и в 2023-м, дабы быстро, достоверно и детально узнавать о самом важном, что творится вокруг, и вместе с нами делать из этого выводы!

Напомним, ранее “Ассамблея” рассказывала о том, как в белгородском учебном центре около сотни мобилизованных забастовали против отправки их на фронт, и меньшинство, которое не смогли запугать, добилось своего.

Кроме того, мы сообщали о том, как женщины приезжали из РФ в зону боевых действий на Слобожанщине, чтобы добиться освобождения арестованных отказников.

3 Replies to “Окопный конец года на рубежах Харьковщины: подвалы для российских отказников, каторга для вахтовиков”

Comments are closed.